Результаты поиска по запросу «

Лев и гиена

»
Запрос:
Создатель поста:
Теги (через запятую):



furry комиксы Cartoonwolf ...furry фэндомы 

Полностью комикс здесь: http://vil.furries.ru/, а оригинал здесь: http://www.tigerknight.com/cc/
И вообще, на фуррисе много хороших комиксов, ребята стараются, переводят, так что :3
Yпросто диктуй конспект, А Я БУДУ НАБИРАТЬ С НБШОВВРНОЙ СКОРОСТЬЮ s аж в izo слов в mtfyry__J рдстшни ОП^сАЬЛЬННЫЬ------- Функции,- е РЕАЛЬНЫХ ЗАДАЧ/ очень часто выедет так, что зндчение вулееои функции р некоторых наборах не определено и может доопредел-гьсз произвольно, е этом с/ ¡АКЬКЬ
Развернуть

Anime Anime Unsorted ...фурри 

Anime,Аниме,фурри,Anime,fandoms,furry,Anime Unsorted,Anime Unsorted
Развернуть

furry other oomizuao furry artist Spike and Hatred Sam "SPIKE" - the novel перевел сам ...furry фэндомы 

Глава 13 (Часть 1)

furry other,furry,фурри,фэндомы,oomizuao,furry artist,Spike and Hatred,Sam,"SPIKE" - the novel,перевел сам


      Было утро.

      Спайк шел за Сэмом, который то и дело поглядывал на повязку на левом запястье Спайка. Когда Сэм спросил, Спайк снова солгал и сказал, что обжегся, уронив кастрюлю с кипятком, когда готовил ужин. К удивлению Спайка, Сэм купился на это оправдание. Или так казалось.

      «Хочешь потусим вместе после школы?» - с надеждой спросил Сэм.

      Спайк пожал плечами.

      «Сперва, мне надо спросить у дяди Чака.»

      «Надеюсь, он тебя отпустит» - улыбнулся Сэм.

      «Ага, я тоже»

      Пока идущий перед ним Сэм мурлыкал какую-то песню, Спайк позволил себе утонуть в размышлениях. Спайк думал про визит к доктору, думал про драку с тупым Марко, думал про то, что вчера случилось в ванной и что сегодня вечером у этого будут последствия. Потом внезапное воспоминание  прорвалось в его размышления, заставив остановиться и вздрогнуть.

      «Что случилось?» - спросил Сэм, когда, наконец, заметил, что Спайк остановился. Он заметил, что его друг выглядит, как будто его сейчас вырвет.

      «Ничего» - запинаясь, проговорил Спайк. Он попытался как можно быстрее сменить тему разговора и спросил Сэма, что тому вчера ответил отец.

      «Да наврал он мне с три короба» - сказал Сэм угрюмо.

      «Правда? Зачем ему тебе врать?» - спросил Спайк.

      «Хорошо, может он и не врал, но мне очень сложно поверить, что он был в старшей школе, когда ему было тринадцать или типа того, и что восемнадцатилетняя мама бы… ну, ты понимаешь… если он был так молод, и что она не смогла определить его возраст. Я видел фотку тех лет, и он выглядел слишком взрослым для своего возраста, но я про то что, блин, ну это же смешно. Должно быть, врал.» - Сэм беспомощно посмотрел на Спайка. – «Так ведь?»

      «Не знаю» - пожал плечами Спайк – «Но я бы никогда бы не подумал что твой отец из тех, кто может такое учудить. Но, эй, если ты в нем сомневаешься, почему бы тебе не спросить Терренса, правда ли это?»

      «Мда, папа тоже такое предлагал. Спросить Терренса.» - сказал Сэм и запустил пальцы в свои короткие волосы. – «Думаю, нужно чтобы они оба, и папа и Терренс рассказали мне всю историю.»

      «А после - не забудь перерассказать ее мне» - осторожно улыбнулся Спайк – «Я очень хочу услышать историю жизни твоего отца.»

      Сэм счастливо кивнул.

      «Не забуду.»

      Они, наконец, дошли до школы и разделились, разойдясь каждый к своему классу. День Спайка начинался со физкультуры и плавания с мальчиками из В-класса, класса Сэма и Марко. Спайк туда даже и не собирался. Естественно, он смылся с физкультуры и плавания. Он бы ни в какую не пошел в раздевалку со всеми остальными.

      Вместо этого он пошел к лавочке возле одного из углов школы, и сел поразмышлять, глядя в облака. 

      Он сидел так где-то примерно с полчаса, просто глядя в небо, но его взор вновь вернулся на землю, когда некто, направляющийся прямо к нему, привлек его внимание.

      Это был Марко. Но в этот раз он был один.

      «Привет» - сказал Марко с самодовольной улыбкой.

      «А ты разве не должен быть сейчас в спортзале?» - напомнил Спайк.

      «Хотел спросить у тебя то же самое» - сказал Марко и сложил руки, глядя на спайка сверху вниз.

      Спайк просто фыркнул.

      «Тебе какое дело?»

      «Ну, твой парень там, так что я подумал, что и ты там будешь» - усмехнулся Марко. 

      «Че сказал?» - огрызнулся Спайк

      «Сэм, твой маленький любовничек, ждет тебя» - дразнился и пытался вывести из себя Спайка Марко.

      Спайк был раздражен, и сжал кулаки так сильно, что костяшки побелели. Марку засунул руку в карман и пытался вытащить что-то, отпуская всякие гейские шуточки про Спайка и Сэма.

      Спайк не дал ему возможности вытащить, что бы там, в кармане, ни было. Он бросился на Марко и ударил его в лицо.

      «Да что, блядь, у тебя за проблема?» - выкрикнул Марко и прикрыл лицо руками.

      «Ты моя ебучая проблема!» - закричал на него Спайк. – «Все эти годы ты достаешь меня ни за что, и с меня хватит! Ты и я, Марко, прямо сейчас! Дерись!»

      «Драться с тобой?» - засмеялся Марко, пытаясь не звучать запуганным.

      Он видел ярость в пылающих глазах Спайка. Казалось, он стал совсем другим. И у Марко не было ни малейшего желания драться со Спайком, когда он был в таком состоянии.

      «Давай!» - кричал Спайк на Марко – «Дерись со мной, трус!»

     

     

     

      Кровь капала с трясущихся рук Спайка. Широко раскрытыми глазами он смотрел на Марко, неподвижно лежащего перед ним.

      Марко принял вызов и полез драться. Они дрались свирепее, чем когда-либо: бились, пинались и кусались во всю силу. Сперва Марко был в ужасе, но потом начал получать удовольствие от драки, и даже кричал всякое, чтобы разъярить Спайка еще сильнее. А ярости у Спайка было через край, и дрался он жестоко. В конце концов, Спайку удалось увести Марко и их драку за школу, где никто не мог их увидеть и разнять. Спайк не мог вспомнить, что было дальше, его разум затмился, он ослеп от ярости. Он помнил, как увидел кирпичи, аккуратно сложенные под большой дырой в стене, как поднял кирпич и ударил кирпичом Марко по лицу так сильно, что тот упал на землю. Следующим воспоминанием было как он сидит на животе Марко, прижимая того к земле. Марко молит о пощаде, а Спайк вышибает ему мозги кирпичом. Когда Спайк пришел в себя, марко был мертв. Его череп был расколот и странная, сероватая жидкость, вытекала из разлома, смешиваясь с морем вытекающей крови. Лицо Марко было так сильно окровавлено, что сложно было сказать, откуда именно течет кровь, но, по всей видимости, она текла отовсюду. Рот, нос, глаза, уши, череп… было так много крови.

      С выражением неописуемого ужаса на лице, Спайк держал кирпич над головой и его руки бешено дрожали. Он опустил кирпич на землю, в ужасе глядя, как течет непрерывный красный поток, и отпрыгнул от тела, когда,  наконец, осознал: Марко был мертв, в самом деле, мертв. И он, Спайк, его убил.

      Он вновь посмотрел на тело и заметил клочок бумаги, торчащий из кармана Марко. Спайк сглотнул, и решил взять его. Он не посмел взглянуть на него, но быстро засунул себе в карман, потрясенный всем, что наделал, включая кражу у мертвого. У того, кого только что убил.

      Спайк в панике оглянулся, не видел ли его кто, затем заставил свои трясущиеся ноги нести его, чтобы убежать с места преступления так быстро, как только мог.

      Сэм, как всегда, был последним, кто уходил из спортзала. Спайк знал это и ждал его за углом, рядом с выходом.

      Сэм удивился, когда, как только он открыл дверь, перед ним внезапно появился Спайк, схватил его за руку и потащил с собой за здание.

      «Спайк, что за… » - Все что успел сказать Сэм перед тем, как быстро прикрыть рот двумя руками, чтобы не закричать.

      Спайк был покрыт кровавыми брызгами, с предплечий на землю капала кровь. Кровавые разводы были и на лице, но многие из них были смыты слезами, стекающими по лицу.

      «Спайк!» - пытался шептать Сэм – «Спайк, что случилось?!»

      Спайка душили рыдания, он не мог сказать ничего. Он сел на землю, обнял руками колени и заплакал.

      Сэм поставил свою сумку и сел рядом со Спайком, осторожно положив руки тому на плечи.

      «Эй» - начал Сэм – «Что случилось?»

      Он был все еще немного в шоке, от всей этой крови, но очень старался сохранять спокойствие. Кроме того, его лучший друг плакал, а плачущим он видел его очень редко. Сэм хотел утешить его. Его друг нуждался в нем.

      «Спайк, что случилось?» - осторожно повторил он.

      Спайк не мог ответить, он мог только рыдать.

      «Мне… мне нужна… твоя одежда» - смог выдавить он чуть позже.

      «Да, да, конечно…» - сказал Сэм и быстро достал из сумки свою тренировочную одежду и передал ее Спайку, который быстро в нее переоделся, забыв о своей стыдливости. Затем Сэм смочил водой полотенце, чтобы Спайк смог вытереть кровь.

      «Нам нужно уходить отсюда, Сэм» - шмыгнул носом Спайк.

      «Почему? Школа же еще не закончилась.»

      «Расскажу по дороге, но нам нужно уходить, и как можно быстрее.»

      Они убежали со школьного двора в лес, через который пришли. Спайк, впервые бежал впереди, а Сэм был прямо за ним.

      У Сэма было много вопросов. Почему они бегут? Что с их рюкзаками и вещами? Что насчет продленки? Их же оставят после школы еще на дольше, если они вот так убегут со школы, так ведь?

      Наконец, Спайк остановился.

      Сэм так сосредоточился на беге, что не обратил внимания на то, куда они бежали, но теперь он увидел, что они у их старого домика на дереве.

      «Почему мы остановились здесь.» - ошеломленно спросил Сэм.

      Спайк обернулся к нему лицом, нервно сомкнув пальцы.

      «Есть… кое-что, что я должен тебе сказать»

      Сэм терпеливо ждал.

      «Я… » - Спайк остановился, потом попытался продолжить, но понял, что ему очень трудно выговорить и слово.

      «Я… убил… Марко» - сказал он медленно каждое из трех слов.

      Глаза Сэма широко распахнулись, и как раз перед тем, как его лицо приобрело обеспокоенное выражение, он, не веря, начал смеяться.

      «Чего ты смеешься?» - горестно спросил Спайк – «Я не шучу! Я убил его, убил!»

      Сэм резко перестал смеяться, когда услышал рыдания Спайка и увидел, как слезы снова текут по его лицу.

      «Ты серьезно? В самом деле?» - спросил ошеломленный Сэм.

      Спайк кивнул и вытер слезы, но, несмотря на его усилия, они все равно продолжали течь.

      «Господи» - почти прошептал Сэм, его начинало подташнивать.

      «Я не хотел этого делать, не знаю, что на меня нашло, я просто…» - пытаясь сдержать слезы, проговорил Спайк голосом полным эмоций.

      Видеть Спайка настолько убитого виной было просто душераздирающе. Сэм хотел помочь ему, но он не мог поверить, что Спайк в самом деле кого-то убил.

      «Как ты его убил?» - спросил Сэм, пожалев о сказанном сразу, как только его губы сформировали слова. На самом деле он не хотел знать.

      «Кирпичом» - смог сказать Спайк, и от раскаяния снова разрыдался.

      Сэм не был уверен, сможет ли он принять еще какие-то подробности. Картинка, появившаяся у него в мозгу, и так была ужасной настолько, что у него скрутило желудок.

      Спайк медленно, но уверенно перестал плакать. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и откинул голову назад.

      «А еще у него была записка в кармане» - сказал Спайк, глядя в кроны деревьев.

      Он достал из кармана клочок бумаги.

      «И ты взял ее?» - уставился  на него Сэм.

      Спайк протянул клочок Сэму, чтобы тот прочел.

      Сэм нерешительно взял бумажку, осторожно развернул ее и прочел до боли знакомую записку.

      «Там сердечко и в нем мое имя.» - объяснил Спайк, показывая, что уже читал – «Что если он в меня влюбился? А я его убил.» - нахмурился Спайк.

      «Не думаю, что Марко в тебя влюбился, Спайк» - тихо сказал Сэм.

      Спайк повернулся к Сэму.

      «Что ты имеешь в виду?»

      «Эту записку не Марко писал» - Сэм покраснел.

      «А ты откуда знаешь?» - нахмурился Спайк.

      Сэм набрал воздуха и просто сказал:

      «Потому что это я – тот кто, ее написал.»

      Лицо Спайка побледнело, его глаза широко раскрылись, хотя все еще оставались немного нахмуренными. Затем, он нервно хихикнул, вытирая слезы.

      «Ты же шутишь, да? Зачем бы тебе такое писать?»

      Сэм крепко сжал бумажку.

      «Я думал, я ее выбросил» - сказал он, в основном сам себе. – «Марко, наверное, как-то ее нашел»

      «Сэм» - сказал Спайк – «Что, черт побери, происходит?»

      «Спайк, есть кое-что, что я должен тебе сказать» - нервничая начал Сэм – «Я не знаю, почему я так чувствую. Это не мое решение, и я пытался от него уйти, но я просто не могу. Все что я знаю, это что…»

      «О, блин» - вздохнул Спайк и запустил пальцы в свои нечесаные волосы, пытаясь приготовиться к тому, что точно знал что услышит.

      «Думаю, я в тебя влюбился» - сказал Сэм.

      Наконец он это сказал. Сэм осторожно взглянул на Спайка, чтобы увидеть его реакцию. Спайк ходил кругами, и похоже просто не знал как реагировать.

      «Это слишком.» - обескуражено сказал Спайк – «Это слишком для меня. Херня с Чаком, то, что убил Марко, а теперь еще это. Это какой-то глобальный пиздец!»

(с) Elise M. Syvertsen (oomizuao)

ссылка на оригинал (англ)

ссылка на страницу DA с картинкой


Развернуть

рассказ story ...furry фэндомы 

Продолжение...

Глава пять: Бар
Ночь я провёл у того костра, спокойно. Лишь под утро я пристрелил пару слепых псов. К 100 рентген я вышел к двенадцати часам.
-Стой, сталкер. КПК покажи,- сказал должник у входа.
-Держи,- сказал я и протянул свои документы.
-Проходи. Кот,- сказал должник и вернул КПК. Бар 100 рентген был самым старым из всех баров в Зоне. Что он тока не пережил, пару раз нападали военные, монолитовцы и другой сброд(не считая постоянных нападений зверья). Не смотря на то что бар считается нейтральной территорией, правит тут Долг со своими порядками и законами. С Бара вело несколько дорог, одна через Дикую территорию к озеру Янтарь, другая на Армейские склады, оттуда на станцию "Дуга" или в народе Выжигатель мозгов и в Припять и оттуда на ЧАЭС. Были и другие дороги на Янов, Мёртвый город, Лиманск, Ведьмина тропа и другие "достопримечательности" ЧЗО. Пройдя мимо Арены я свернул на лево и пройдя ангарчик спустился в Бар. Пройдя мимо "заклиневшего" Жорика я оказался в баре. Мда, обычно народу погуще.
-Привет Бармен, дело есть. С глазу на глаз,- сказал я упитанному Бармену. Тот шугнул стоящего в проходе сталкера и махнул рукой. Пройдя за ним в комнату где стояло несколько столов мы остановились,- Серёга! Давно не виделись, как дела? Как бизнес?
-Привет, хорошо. Да потихоньку. Какими судьбами здесь?- спросил он и пожал мне руку.
-Проблема у меня Серёж... Проблема. Ты в курсе того что в Зоне бродит необычный дальневосточный леопард,- сказал я и сел на стол.
-Да, Долг за неё сталкерам глотки режет. А что?- сказал Сергей и сел на диван.
-Я её два раза...
-Да ладно! Должники говорят сущий зверь!
-Была бы сущем зверем, я бы тут не сидел. Ладно. А Российская военная база?
-Да что база... Одни воспоминания. Утром волна мутант сравняла её с землёй. Никто не выжил, по крайне мере сюда не приходили.
-Моя задача взять леопарда живым. Но... Задание я уже провалил. Теперь я одиночка. Где её видели в последний раз?
-Ну... Близ Янова, Воронин говорил. Отряд Долга пошёл на перехват. Она труп, Артём я не желаю ей зла, она сталкерам помогает. Белка рассказывал как на него бандиты напали а она убила их. А другие?
-Она и мне помогла. Я теперь хочу узнать, кто она что она здесь ищет. Серёга, если она в передряги я ей помогу. Я сейчас же выступаю. Удачи.-Стой, ты кое-что забыл в прошлый раз,- сказал Сергей и засунув руку под кожанный жилет, вынул оттуда чёрный нож,- твой любимый Дракон. А теперь прощай.-Блин! Спасибо! Я не ожидал, прощай друг,- сказал я и взяв штык-нож вышел из комнаты. Штык всё так же приятно лежал в руке. Его мне сделали в Зоне из кости Чёрной химеры. Да у неё кости тоже чёрные, как и шкура. Я слышал что у неё были детёныши, тока где... Да и пофиг. Убрав нож в ножны я прикрепил его на поясе и вышел из бара, полностью.
Глава шесть: Янов
Путь был очень долгий патроны к АК я истратил все, но последний патрон был выпущен не зря. Должники всё же напоролись на кошку, но пуля ранила одного из них и я смог по кровавому следу дойти до станции. Должники как только сдали кошку сразу же ушли, но их стало на одного меньше. Дошёл я тока вечером и кроме этой станции я не где не мог переночевать. Под ночь Янов ожил и Гаваец включил освещение. Но кошку я больше не видел, хотя под станцией был крупный подвал, подвал Зверобоя. Но меня туда не пустят. Может тока если у него попросить, лично. Допив пиво из бутылки я кашлянул в кулак и двинулся к сталкеру с небольшим хвостиком на голове. Не смотря на то что он был одним опытных охотником, шрамов на лице не было. Многие сталкеры не доверяли ему, мол с ума сошёл и прочее. Может кто-нибудь и считает так, но не я, я бы тоже держал детёныша Припять-химеры. Интересно было одно в этом зверей, цвет шерсти был в стиле Урбан. Когти на передних и задних лапах отсутствуют, зато ума у неё не отнять. Создаёт хитрые ловушки Куда попадают даже опытные сталкеры. Попадают и погибают а она как ни в чём не бывало, начинает трапезу.
-Привет, охота!- сказал я когда подошёл к Зверобою.
-Привет. С чем пришёл? Цена стабильная хвосты по сотке, глаза и копыта по сто пятьдесят,- сказал он не отрываясь от гранёного стакана с... Водкой судя по запаху.
-Да я не поэтому... Пойдём, с глазу на глаз,- сказал я и повёл охотника к его подвалу.
-Что?- спросил он.
-Я не хочу тебя терзать. Но покажи леопарда, я их ни когда не видел,- соврал я ему.
-Нет! Это рискованно и проблематично извини,- сказал Зверобой и икнул.
-Да брось! Я одним глазком и всё!
-Ладно... Ик! Пойдём а то мне опохмелиться надо, я тебя наедине оставлю,- сказал охотник и еле вынув ключ пошёл к двери. Открыв дверь с третьего раза он вошёл внутрь и включив свет, ушёл. В комнате было четыре клетке, две заполнены, кошкой и Припять-химерой, ещё детёныш. Проведя взглядом совсем ещё крохотную химеру которая спала прижав длинный хвост с носу. А кошка сидела в углу и держалась левой рукой за правую руку, которая была в крови.
-Привет,- сказал я и присел у железной двери.
-П-п-привет,- плача сказала кошка но на меня не обратила внимания.
-Ты помнишь меня?- спросил я и кинул её плюшевого мишку.
-Это ты!- крикнула она и попыталась встать, правой рукой но крикнула и снова схватилась за локоть.
-Тихо, тихо, тихо. Ты мне доверяешь?- спросил я у приблежающейся кошке.
-Нет, извини. Но щас смотри, мне кажется сломана,- сказала кошка и сквозь решётку протянулась руку. Оккуратно взяв руку кошки я осмотрел её.
-Нет, но сильно повреждены ткани,- сказал я и начал копаться в аптечке. Вынув нужные предметы я перевязал её руку.
-Спасибо, Артём. Я тебя видела два раза, ты должен меня уничтожить,- сказала кошка.
-Уничтожить? Нет! Я не буду тебя убивать. Ни отправлять на Большую землю ни в научный комплекс на Янтаре. Мне интересно, кто ты?- спросил я держа перевязанную руку кошки.
-Ты не поверишь, вы все не верите. Никто.
-Тогда у костра я сказал тебе правду и ты тоже не поверила.
-Да, потому что кто знает, может ты мне потом горло бы перерезал? Или пулю в спину?
-Я кинул тебе автомат, ты сама могла меня убить. Почему ты убила Бандитов а не меня? Я тоже мог забрать твою жизнь у костра, но я сел рядом.
-Ты не смог... Из-за любопытства. Тебе стало интересно.-Ты права, кошка. Любопытство губит людей. Так кто ты, я поверю?-Я из будущего. Зовут Дина.-Про меня ты знаешь.-Да, а ты ничего. Спасибо за руку.
-Да ладно, ничего. Погоди, я щас попытаюсь открыть клетку.
Глава семь: Их восемь нас двое
Клетку я открыть не смог, да и устал через пару часов. Зверобой спал в зале, под столом, поэтому я вернулся к Диане.
-Дин, я видел у тебя шеврон. Ты состоишь в каком-то отряде?- спросил я у Дины смотря в глаза Припять-химере.-Да... Хотя что скрывать! Как ты понял я из будущего, 2181 год у меня. Состою в специальном отряде ГИДРА. Заброшена сюда с целью поиска бойцов Чёрного меха. Извени про свою историю мало чего знаю, это к Кали, она всё знает,- ответила Дина.
-Кали?- переспросил я.
-Да ,она ирбис или в народе снежный барс. Она не хуже Мастера всё знает. Мастер это основатель ГИДРЫ. Мои друзья щас тоже в Зоне, ищут меня стол процентов,- сказала кошка,- я пожалуй вздремну.
-А ты чего уши греешь?- спросил я у химеры. Та промолчала. Вздохнув я лёг на кровать Зверобоя и уснул. Проснулся я в пять часов, от грохота. Вскочив я взял пустой автомат и четыре обоймы к АПС и побежал на верх. Весь зал был в пыли, пару сталкеров было убито, как и охотник, не спас стол. Подбежав к испуганному торговцу я спросил:
-Что тут произошло?!
-Кеп я без понятия! Сижу в кассе тут, бабах! Я аж обосрался!- сказал он.
-Я чую, я щас,- сказал я и двинулся к выбитой двери. Через слабый туман я увидел странных существ. Чёрная броня слегка сверкала на солнце.
-Что мля тут произошло?!- крикнул подполковник Шульга.
-К оружию!- крикнул я и сел у окна. Чёрные приближались и когда между нами осталось метров сто загрохотала Гроза Шульги и два противника упали мертвыми. Тут и началось, три сотни неизвестных образцов оружия застрекотали с их стороны и мы были вынуждены пригнуться.
-Держи!- крикнул Шульга и кинул мне МР-5 и три рожка к нему. Хотя мне кажется что мало чего парабеллумовский патрон сделает... А нет, одного убил, но пол обоймы выпустил. Спрятавшись за окном, которое было частично заваренно стальными пластинами, от очереди и перезарядил пистолет-пулемёт. Тут к нам подошло четыре сталкера, один погиб сразу. Идин из них с ПТРД присел рядом со мной.
-Кем будешь?- спросил я.
-Игорь. Для местных Виверна,- сказал он и высунув голову дал оглушительный выстрел из ружья. Один из врагов упал с разорванной головой.
-Отходите! Мы с Шульгой их задержим!- крикнул я сталкерам, их уговарить не надо было когда они отходили в один из проходов один из них погиб. Когда мы с должником выпустили последние патроны в здание влетела ракета и оглушила нас, на меня ещё упали ставни и окно, повалив меня и я потерял сознание. Не знаю сколько я пролежал под "стальным одеялом" но когда я очнулся в зал вошли четыре существа: волк, ирбис, лев и синее существо с длинными ушами и хвостом. Все были одеты в ту же броню что и кошка, из-за контузии я не увидел ни шеврона ни деталей. Волк что-то сказал и они начали бродить по станции пока ирбис не вышел из подвала с Диной. Волк подбежал к ней и обнял её. И через минуту они ушли и я снова потерял сознание... Очнулся я на следующий день, скинув с себя остатки окна я лёг на сырой пол заполненный гильзами и семью трупами, подполковник был жив.
-Сталкер! Вы выжили,- сказал Виверна и протянул мне руку.
-Они забрали кошку... Они ушли,- сказал я принимая фляжку с водой.
-Знаю... Я химеру взял, она следит за ними. Давай, я потерял всех друзей, вставай!- сказал он и помог мне встать.
-Химеру?- уточнил я.
-Я её освободил, она со мной поговорила, телепатически я сказал чтобы она следила за ними. Пойдём,- сказал он.
-Бред.А с чего я должен тебе доверять?- спросил я.
-Я знаю кто это,- сказал он.
-Я тоже и?- сказал я.
-Нет, эти фурри не сделают ей ничего плохого. Они её друзья и хотят спасти,- рассказал он.-
Стой она мне говорила про какую-то Кали, снежный барс. Там была она, ирбис. Про других я ничего... Не знаю. Хотя это может и не она,- сказал я.
-Её надо захватить и допросить если это Кали то извиниться и рассказать ей всё,- сказал он.
-Да, ты прав... Меня зовут Комдив... Комдив Котов, зови Кот или Комдив, как тебе удобнее,- сказал я и улыбнулся.
Глава восемь: Пленница.
Выдвинулись мы тока через пол часа, проверили других сталкеров на наличие жизни и ушли, кому смогли помогли... Хотя мало кто был живой Шульга, Гаваец и ещё пара сталкеров. Виверна оказался не плохим человеком: общительный, дружелюбный, спокойный не смотря на здоровенный ствол в руках, которым военные вертушки сбивать и танки подбивать. Был у него ещё ГШ-18, отличный ствол и обойма ёмкая и поражающая способность хорошая.
-А что тебя в Зону привело?- спросил я когда мы встали передохнуть.
-Меня? Ну жажда приключений, несметные богатства, наверное и ты здесь по этому?- сказал он и убрал потёртый бинокль в специальный чехол.
-Ты прав, тока богатства нет, одни приключения ха-ха,- ответил я и мы рассмеялись.
-Это точно! А вот и Серая,- сказал Виверна и указал на Припять-химеру.
-Ты ей имя придумал? Ты не думал что она может... Сбежать?- спросил я.
-Думаю. Это её решение, как хочет,- ответил он, когда химера подбежала он присел на корточки и уставился ей в глаза. Виверна дал мне пару обойм к МР-5, но мы всё же решили взять в плен барса.
-Ну что?- поинтерисовался я.
-Они заночевали в Цементном заводе, на вышке снайпер, то синее существо, надо обходить их по туннелям что под заводам и по тихому её брать,- сказал Виверна,- спасибо химера мы в долгу. Можешь идти... Ну твоё дело. Комдив, она остаётся.
-Хорошо. Значит так, подходим слева, там туннели, один из них выходит к ЖД путю, другая к генераторному комплексу а третью завалило, выбирайте,- сказал я и сел под деревом.-Пойдём к ЖД, там выйдем через туннель аккурат к их лагерю, кошке прикладом по затылку на плечи и бежать,- сказал через минуту сталкер.
-Так и сделаем,- ответил я. Ночью мы выдвинулись к заводу. Идти решили по высохшему болоту, в камышах чтобы нас не засек снайпер. Прокравшись до разрушенного моста я наткнулся на нычку с автоматом Sig 550. Хороший ствол так что я решил его оставить. Также там было две гранаты, но я отдал их Виверне. Войдя в туннель мы взяли центральный ход и двинулись по нему вперёд. По нему шли с слегка включёнными фонарями, так как выдать себя нельзя было. Открыв ржавую решётку мы вышли к ЖД проезду где нас встретил ржавый пассажирский вагон. Обойдя здание мы тихо поднялись на верх где сразу же я почувствовал запах жареного мяса. Проглатив подступившую слюну мы спустились вниз и сразу же наткнулись на спящих зверей, нужный объект я увидел сразу, благо фонари были выключенны. Они лежали вокруг костра на котором, на шампурах, жарилось мясо. Подойдя к сонному ирбису я треснул ей по затылку автоматом и стырил один шампур с тремя кусочками. Барса потащил Виверна а я остатки шашлыка. Удобно.
-Давай, в тот лесок. Там Серая приведёт её в чувства,- сказал Виверна и мы двинулись к леску где дальше маячил огромный и огромный, ржавый карьерный экскаватор. Войдя в лесочек мы остановились, сьели мясо и привели в чувства кошку.
-Тихо, мы не желаем тебе зла!- сказал я ей.
-Ага! Шандорахнули по морде да ещё и украли! Саша вам всем внутненности выпустит и повести на них же!- крикнула она.
-Угомонись кошатина! Я сказал что мы тебя не троне, как тебя зовут?- крикнул на неё я.
-Кали. Что вам надо?- ответила она.
-Это всё, я тот кто помог Дине, мы думали что это вы напали,- сказал я.
-На станцию?! Нет это Чёрный мех они базу делают, тока где не известно,- сказала кошка. Развязав её я вернул ремень на место и сел напротив её.
-Ясно... Дина говорила про них, меня Артёмом звать для друзей Комдив. Пойдём обратно... Ты извени что мы так, выбора не было,- сказал я. Когда мы вернулись все спали,- скажи что мы просто пришли.
-Хорошо,- ответила Кали и зевнула обнажив клыки.
-Что щас будете делать?- спросил Виверна.
-На базу, информации нету но хоть агента вернули... Давайте спите, мы завтра уходим,- ответила кошка и свернулась клубком. Дура, все знаю что в Зоне ночью надо патрулей больше ставить.

Глава девять: Ахиллес.
-Я ведь тут не далеко раньше жил, в Припяти... Один из всей семьи спасся. Вернуться пробовал но куда там,- сказал Виверна и убрал точильный камень и штык-нож.
-Ты из Припяти?- спросила Кали.
-Да... Эвакуировали в 86-м. Семья погибла, а я жив,- ответил он и вынул консерву.
-Круто!- сказал Дима.
-Круто?! Ты не видел как они мучились!- крикнул сталкер ему.
-Ладно. Опустим этот вопрос. А нас всех в инкубаторах выростили. Я порой хотел туда вернуться, там тепло и уютно,- ответил он.
-Вернуться? Три дня назад ты проклинал эти дни!- сказал Саша.
-Ладно. Куда вам надо?- спросил я и вставил патрон в обойму Sig.
-В Припять... Там нас ждёт отряд с телепортом,- ответил Саша.
-Ясно. Выходим через пол часа,- сказал я и начал завтракать. Вообще эти зверьки мне понравились, они дружелюбные, спокойные, весёлые. Дина вела себя очень спокойно, а как она обрадовалася когда она меня увидела. Даже поцеловала и обняла. Сначала они "офигели" когда под утро они нас увидели, а потом мы познакомились и как-то успокоились и по дружески заговорили. Кали нас простила и рассказала про будущее. Мне рассказ понравился, порой было интересно а порой даже захватывающе, и мне захотелось туда, в будущее. Через пол часа мы вышли в сторону Припяти. Дина расспрашивала нас с Виверной а химера плелась рядом со сталкером с закрытыми глазами. У неё прошла самая трудная ночь, она охраняла лагерь за всю ночь глаза не сомкнула, лишь под утро она уснула рядом с Виверной.
-Комдив, мы в этих местах мало были. Но озерцо впереди мне не нравится,- сказала Дана. Она была каким-то рейдайзом, как рассказала Кали это инопланетная раса, но она была искусственно выращенна.
-Ты права. Но слева и справа ядрёные аномальные поля. Выбора нет,- сказал я и уставился на два озёра, которые были разделены деревянным мостом.
-Ладно, Кот я наверное вернусь, Шульга ранен да и Янов бросить не могу. Давай прощай, Зона мала, свидимся,- сказал неожиданно Виверна и попрощавшись с нами, ушёл. Двинувшись дальше мы через десять минут были у озёр. Но когда мы подошли к середине моста, земля содрогнулась и слева и справа вылезли не виданные монстры. Чёрная блестящая чешуя покрывала их, точнее его. Эта тварюга имела огромные щупальца, метров по десять или пятнадцать, две головы и семь глаз.
-Хвостатый Бог,- сказала Кали.
-Это Ахиллес. Вторая тварь такая в Зоне. Не смотря на такое количество глаз он слепой и реагирует на движения, смотрите,- сказал я и поднял руку вверх, морда твари метнулась чуть вверх.
-Как его убили?- спросила Дана.
-Ну вообще на него скинули пятьсот килограмм напалма, потом сто кило тратила. Ну и всё,- сказал я и опустил руку.
-И где мы столько веществ возьмём?- спросил Дима.
-У нас есть две мини-ядерные гранаты, если удачно попасть, то можно его тяжело ранить но Ф-1 его не убить,- сказал Саша и вынул гранату похожую на РГД но крупнее и со значком радиации.
-Кидай. Сожрёт и крындец ему,- сказал я. Саша прокрутил верх гранаты и замахнувшись кинул гранату в монстра. Граната ударилась об голову зверя и упала сзади него. Прогремел сильнейший взрыв и сзади мутанта "взошёл" ядерный гриб, но меньше взрыва настоящей ядерной бомбы. Вскинув автомат я выстрелил в глаз зверя, выбив его. Все ринулись к концу моста и начали стрелять по глазам твари и выбив ему ещё три начали перезарежаться. Выхватив у Саши вторую бомбу я проделал тоже что и он с ней и размахнувшись кинул в монстра... Попал точно в открытую пасть.
-Ложись! Мать!- крикнул я и упал на землю. В следующий момент произошёл тихий взрыв и нас окатило кровью, мясом и внутренностями твари.
Развернуть

furry other oomizuao Spike and Hatred Charles "SPIKE" - the novel ...furry фэндомы 

furry,фурри,фэндомы,furry other,oomizuao,Spike and Hatred,Charles,"SPIKE" - the novel


Глава 0

Мне холодно

Я свернулся калачиком, чтобы согреться, но это не помогает

Я дрожу, но не ледяной бетонный пол, на котором я лежу раздетый и связанный,тому причина. Касаюсь своей кожи и чувствую, что некоторые места просто кипят:пот, выступающий на покрытой мурашками коже, тут же становится холодным, но,все же, и это не то, из-за чего я чувствую себя таким замерзшим.

Мои глаза завязаны. Но так даже лучше. Я не хочу видеть, что за хрень тампроисходит, от этого станет только холоднее. Потому что холод, который я ощущаю,идет из глубины внутри меня.

Я еле-еле дышу. Я знаю это, потому что чувствую ледяные струйки воздуха,каждый выдох ласкающие мою кожу. Это как-то успокаивает, означает, что я всееще жив. Я в ужасе от мыслей о смерти, хотя с чего бы, ведь я точно знаю чтоименно ждет меня в загробной жизни. Так что я приложу все усилия, чтобы сладитьс жизнью данной мне. С жизнью, которую я украл, если быть точным. Я никогда недолжен был жить, и он это очень хорошо знает. Вот почему он продолжает делать то,что делает.

Мои руки все еще связаны. Я начал думать, что, наверное, веревки ослабли,потому что я больше не чувствую, как они впиваются в тело, а может, я простопривык к боли… но сильно шевелить руками все еще не могу. Я лежу здесьнеподвижно так долго, что большая часть моего тела онемела. Но так даже лучше:онемение позволит мне меньше чувствовать, когда он придет сюда, чтобы закончитьто, что так явно планирует.

Я снова вздрагиваю. Не от холода, но от мысли о том, что он собираетсясделать со мной. Странно, но я ловлю себя на размышлениях о том, как бы все этивещи ощущались, если бы я был девочкой. Не могу представить. Но, предполагаю,что не было бы особой разницы, разве что, будь я девочкой, у меня было быбольше двух отверстий для его насилия.

Сворачиваюсь еще крепче. Вдруг онемение стихает, и я чувствую, как боль сноваразливается во всем моем теле. Стискиваю зубы, сжимаю кулаки и слышу хрустсуставов в пальцах. Мои запястья снова начинает жечь, сквозь истертую кожуверевка давит на открытые раны. По крайней мере, они ощущаются как открытыераны, и, я уверен, что так оно и есть, ведь я помню, как тепла была кровь,струящаяся вниз по ладоням.

Внезапно накатывает голод. После целых двух дней, а может и больше, мой ужепустой желудок начал неметь, но сейчас, как только я подношу свои руки ко рту –голод вспыхивает снова, и мой желудок как будто взрывается. Стараюсь необращать внимания. Я чувствую, как мои холодные руки касаются моего еще болеехолодного рта. Холодного настолько, что проходит несколько секунд прежде чем японимаю что это мой рот. Я продолжаю поднимать руки, пока не чувствую веревку,коснувшуюся моих губ, и я начинаю жевать ее. Я знаю, что это бессмысленно. Язнаю, что это пустая трата энергии, но мне нужно занять мозг, мне нужно что-тоделать.

Металлический привкус растекается по языку. Я так и знал, я знал, что кровьдействительно текла, и это не было просто еще одной галлюцинацией.

Если бы я только мог снять повязку.

В этот раз он связал меня действительно очень крепко. Крепче, чем в прошлыйи в позапрошлый разы, крепче, чем когда-либо, вообще. Мне не знакомы эти узлы…И это совсем не утешает. Он становится все более жестоким. Он всегда былжестоким, но после того как я достиг половой зрелости все пошло из рук вонплохо.

Быстрое воспоминание встает перед моим внутренним взором, а вместе с нимнакатывает невыносимая тошнота. Я заставляю себя проглотить уже подступивший кгорлу ком. Я не хочу лежать в своей собственной рвоте, здесь внизу все и такуже достаточно гадко.

Я ненавижу эти воспоминания. Они преследуют меня каждый день и приходят безпредупреждения. Изображения и ролики вспыхивают в моем уме, изображения того,как он касается меня, этими жуткими нежными прикосновениями. Его ласка хуже егоизбиений. Если он бьет кулаком в лицо – это сразу адски больно, но эта больуходит через некоторое время, и эти синяки заживают, но когда он ласкает меня,гладит руками мое тело – это ощущение остается как пятно, которое невозможносмыть, оно превращается в психические синяки, которые никогда не заживут. Я досих пор могу их чувствовать, думаю, это называется тактильные галлюцинации, и вних я могу ясно ощутить все те вещи, которые он делал со мной. Первый разслучился, когда мне было где-то лет 5, кристально четко я все еще могу почувствоватьту неописуемую боль, когда он ворвался в меня, все еще ощущаю теплую жидкостьбегущую по моим бедрам, смесь его семени и моей крови. Состояние, будто якричу, плачу и блюю одновременно, и когда я думаю об этом – хочется разодратькожу, чтобы избавиться от пятен, которые он оставил на мне. Часами стоять поддушем, разрезать глубокие раны на коже, я даже пытался выжигать на себе знаки,но что бы я ни делал, я всегда буду оставаться запятнанным.

Я помню уроки полового воспитания, несколькими неделями ранее. Они говорилии говорили о том, какой это красивый акт между двумя индивидуальностями, какэто должно быть непередаваемо восхитительно, говорили о возбуждении, и о том,какое это хорошее ощущение, говорили о соитии с использованием прилагательныхсовершенно противоположных тому, что я знал и ощущал до тех пор. Это такжезаставило меня осознать, насколько ненормальным было потерять девственность длямальчика в возрасте до пяти лет, в особенности со своим дядей. Мне вдруг началоказаться, что все окружающие как будто смогли увидеть то, что он сделал сомной, и, прочувствовав каково это, и я понял, что о том, что произошло ипродолжало происходить со мной, я не должен говорить никому. Я начал боятьсятого, что может случиться, если я скажу.

Я ушел с урока задолго до его окончания. Сказал учителю, что мне нужно втуалет, а потом ушел из школы на весь остаток дня. Я ощущал себя заклейменным,чужим, отвратительным, и с того дня я чувствовал себя еще более грязным, словнона меня постоянно смотрят и постоянно осуждают. Дома я все больше и больше сталпонимать, что происходит на самом деле, и в то же время в моей голове всплывалиновые вопросы. Почему он делает все это со мной? Почему в моем классе не былотех, кто испытал бы то же самое? Почему их родители или опекуны к ним так неотносятся? Почему только я?

Я перестаю жевать веревку. Это действительно бесполезно.

Вместо этого я начинаю тереться лбом о бетонный пол, пытаясь стянуть с глазповязку. Мои черные волосы мешаются, я пытаюсь сдуть их, но сдуваю куда-то не туда.Я ведь даже не вижу куда дую. В истощенном и обессиленном от недостатка пищи исна теле мне осталось не так уж много сил, и то немногое что осталось, я решилсохранить, пока оно мне не понадобится. Но все же мне удается собратьдостаточно сил, чтобы тряхнуть головой и смахнуть волосы в сторону. И япродолжаю тереться лицом и пол.

После долгих усилий освобождаю левый глаз. Оглядываюсь. Все что я вижу –это просто разные оттенки темноты, но вроде бы это подвал. Ну конечно этоподвал, нет причин думать, что он оставил меня в каком-нибудь другом месте, ктому же это единственная настолько промозглая, сырая, темная, вонючая ипугающая комната в этом Богом забытом доме. На миг я теряю ощущение реальности.Понимание того где я нахожусь, ощущение, будто я уже не в нашем доме, извините– его доме (я ведь ничто иное как паразит), а бесконечно долго плаваю невесомымв пространстве или падаю в бездну. Но это странным образом немного утешает. Я несовсем сошел с ума.

Хартед («ненависть» прим. перев.) появлялся раз или два.

Не эмоция, Хартед это личность, ну… более-менее. Чак сотворил со мной какую-тосатанинскую хрень, когда я был маленьким. Я подозреваю, что именно после этого Хартеди появился. Помню, как из любопытства попробовал спиритическую доску, иперепугался до чертиков, когда на вопросы, которые я задавал, действительнопришел ответ.

Я не сумасшедший.

Я на самом деле не псих. Но иногда я чувствую, что было бы лучше, если бы яим был, потому что, по крайней мере, у меня было бы логическое объяснение техжутких вещей, которые я вижу. Тогда я бы успокоился, зная, что вдействительности нет никаких демонов или злых духов, есть только больнойлунатизмом я.

Слишком темно, и я не могу видеть надписи на стене. Но я знаю, что этистены покрыты ими; оккультные символы и знаки, которые дядя Чак нарисовалоднажды. Хорошо, что не могу их видеть, они вызывают слишком много плохихвоспоминаний. Как и все в этой грёбаной лачуге.

И судя по всему, я в опасной близости от получения очередной порции плохихвоспоминаний.

Как же так получилось, что я здесь? Брошенным в подвале связанным и голым.Снова. Каким образом я попал сюда в этот раз?

Со мной не так уж легко справится, поэтому он обычно бьет меня добессознательного состояния, чтобы затащить в подвал. Но я не могу вспомнить, чтобымы дрались, перед тем как я оказался здесь. Я вообще не так уж много помню, какбы то ни было.

Я все еще лежу, размышляя, а потом пытаюсь чуть развести ноги, чтобы узнатьбудет ли больно. Если будет – значит, он сделал все что хотел, пока я был в отключке.Если нет… значит для ужаса, в котором я нахожусь, есть все причины.

Не болит. Черт.

Я чувствую, как слеза сползает по лицу. Я терпеть не могу плакать и стараюсьвытереть ее своими изнывающими от боли, онемевшими руками, но на ее место тутже скатывается новая. Я так боюсь. И бояться я тоже терпеть не могу, от этого ячувствую себя таким слабым... А  слабыммне быть нельзя, чтобы выжить, я должен быть сильным. Все, через что мнепришлось пройти – этого слишком много для одного. Я не могу так больше… Но чтомне делать? Как бы я хотел, чтобы эмоции можно было просто взять и стереть, какслезу.

Черт.

Что это был за звук? Господи… Думаю он идет.

Да, теперь я слышу как он ходит, его шаги этажом выше, Я даже слышу звонбутылок, а значит он снова напился.

Боже, только не иди к лестнице, пожалуйста, только не иди к лестнице,только не…

Ключ поворачивается в замочной скважине, и я слышу, как он пинком открываетдверь. За ним следуют звуки жалобно скрипящих ступенек, пока он спускается полестнице, все ближе и ближе ко мне.

Я лежу в дальнем углу комнаты, спиной к лестнице, поэтому его не вижу. Всечто я могу – это слушать, пытаясь угадать по звукам, насколько он близко, чтоон делает и в каком он настроении. Теперь мне еще холоднее, я дрожу как осиновыйлист.

Мое дыхание учащается, и, хотя я думал, что уже был обезвожен, напрочьпромокаю от собственного холодного пота, пока тихие слезы страха ползут полицу. Я хочу свернуться еще сильнее, закрыв голову руками, чтобы хоть как-тозащититься, и вместе с тем, я не хочу, чтобы он думал, что я трус, и потому стараюсьлежать неподвижно. Стараюсь.

Но легче сказать, чем сделать, когда ты знаешь, что есть лишь несколькосекунд, перед тем как тебя изнасилуют, и ты не сможешь это предотвратить. И неважно, как ты борешься, и как громко кричишь – нет ничего, что могло бы тебяспасти, никто никогда не услышит твои отчаянные вопли о помощи. Ты простоопускаешь руки и позволяешь этому произойти. И это все, что ты можешь сделать.

Так что я лежу почти неподвижно, горько плача так тихо, как только могу, амое сердце стучит внутри так сильно, что, кажется, с легкостью пробьет ребра.

О Боже…

Я слышу, как он что-то говорит, но я слишком парализован страхом, чтобыпонять что именно. Я на автомате пинаю его, как только чувствую его потныеладони на своих бедрах. И пошло-поехало. Он начинает проклинать меня, хватаетза волосы и тащит меня к стене. Я проклинаю его в ответ, и он бьет меня по лицутак сильно, что я чувствую вкус свежей крови во рту и ощущаю, как лицопульсирует болью. Но это ничто. Ничто, по сравнению с тем, что вот-вотначнется.

Рука проскальзывает между моих бедер и смыкается на гениталиях. Мое дыханиесрывается, потом я кричу. Я начинаю брыкаться, пытаясь освободиться, крича ивопя, зная, что это бесполезно. Он отпускает мои волосы, и свободной рукойхватает меня за горло, чтобы заставить замолчать, шипит мне угрозы и продолжаеттошнотворные повторяющиеся движения внизу. Беззащитный, все что я могу – этостоять, позволяя ему делать то, что он хочет. Что бы я ни бросил против него, онвсе возвращает, но уже в тысячу раз сильнее.

Я уже раздет догола, что чрезвычайно унизительно и панически страшно, нотеперь я слышу, что дела вот-вот станут еще хуже - бряцание ремня заставляетменя осознать, что он тоже раздевается.

Я чувствую его кожу на моей, когда он наваливается на меня всем своимвесом. Он удивительно тяжелый, для кого-то настолько же тощего как он. Я тожетощий, хотя и ненавижу это слово. Я даже чувствую, как наши ребра трутся друг одруга. Мои руки все еще связаны, придавлены чем-то, что медленно набухает и увеличивается.

Я бы мог пнуть его ногой, прямо в пах, так сильно, чтобы он упал на колении не смог догнать меня. Но я настолько парализован и ослаблен страхом, что дажене осмеливаюсь думать об этой возможности. Я ничего не могу сделать. Просто немогу.

«На колени!»

Я качаю головой, заикаясь произношу какие-то слова, но как я и ожидал, этоего только злит. Когда я был младше, я вообще не смел протестовать, но впоследнее время начал противиться. Я не очень понимаю почему, наверное, простонаивно надеюсь, что в один прекрасный день он поймет, что я искренне не хочуэтого делать. Но как я могу убедить его в этом, если даже сам в это не верю. Яне могу не возбуждаться, когда он трогает меня определенным образом, и я этого непонимаю потому что совершенно не испытываю никакого удовольствия. Это все таксмущает.

Он толкает меня, и я падаю на колени. Я чувствую запах того, что находитсяна уровне моих глаз; запах почти настолько же омерзительный, как и вкус. Якусаю дрожащую губу, отказываясь открыть рот. Он кладет ладонь мне на лоб иколотит меня затылком о кирпичную стену позади. Моя голова взрывается болью, ия снова кричу, но звук тонет в пульсирующей боли.

«Давай!» - орет он. «Открывай свой ебучий рот, сученок, или я размозжу тебечереп!»

И Бог свидетель – он это сделает. Он ломал мне кости и раньше, а потомуразбить мне голову тоже не постесняется.

Другим вариантом было бы откусить ему все нахрен, но если я это сделаю, тогда он точно убьет меня.

Он снова хватает меня за волосы, крепко, подначивая бросить ему вызов.

Я близок к гипервентиляции, настолько замерз, что не чувствую большей частисвоего тела, и в некоторой степени я нахожу облегчение в том, что мое телоонемело почти полностью, ведь сейчас я открываю рот.


(с) Elise M. Syvertsen (oomizuao)


Ссылка на оригинальный текст (англ.)

Развернуть

котэ реактор-тян реактор ...furry фэндомы 

котэ,прикольные картинки с кошками,реактор-тян,реактор,furry,фурри,фэндомы
Развернуть

сделал сам furry art кошечка живность красивые картинки на всякий поставлю Warhammer 40000 furotica ...furry фэндомы 

Я тут решил сделать символом своего нарисованного некрона.Теперь он будет на большинстве моих любительских порисушек.В общем,вот чем он занимается в свободное время - ,,Снимает кисок,, ))) в этот раз рисовал не в Paint,знакомый дал планшет(обычный).
сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам,furry art,furry,фурри,фэндомы,кошечка,живность,красивые картинки,на всякий поставлю,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,furotica,фурротика
Развернуть

furry art D.Chestnut ...furry фэндомы 

фэндомы,furry,фурри,furry art,D.Chestnut
Развернуть

furry other oomizuao Spike and Hatred Sam Saunders "SPIKE" - the novel ...furry фэндомы 

Глава 1

 

Дождь прекратился, сделав все вокруг мокрым, но кристально чистым исверкающим в лучах полуденного солнца. Сэм смотрел в окно, любуясь чистотой,после смывшего всю грязь дождя.

Он усмехнулся. Меньше года назад, в столь же дождливый день как сейчас, онбы не любовался пейзажем через окно, вместо этого он бы пошел искатьобразовавшиеся грязевые ямы, в которые можно прыгнуть, чем глубже – тем лучше.Он вспомнил день, меньше года назад, так ясно, как будто это было вчера: он иСпайк надели свои ботинки (Спайк взял ботинки отца Сэма) и выбежали на улицу,чтобы плескаться в ямах и вести грязевые бои.

Но то было тогда.

Сэм стал уже почти подростком, слишком старым, чтобы играть в лужах.

Как и Спайк, и, хотя он и был младшим из них двоих по годам, но он всегдабыл самым взрослым. А так же самым высоким, самым красивым и самым первым, кто достигполовой зрелости. Сэм вздохнул. Голос Спайка изменился, когда ему было всего двенадцатьлет, в то время как голос Сэма оставался все еще немного напоминал птичьечирикание. Это его очень раздражало. Он всегда стремился произвести впечатлениена Спайка, или быть равным ему, но он всегда оставался вторым «лучшим во всем».Раздражение от осознания себя неудачником иногда заставляло его даже злиться наСпайка, почти на грани с тем, чтобы видеть в нем соперника, а не лучшего друга.Но долго он никогда не злился. Кроме того, когда он спорил со Спайком о том,что его раздражало – Спайк всегда говорил что-то, что напрочь отрицало все, чтобы Сэм ни сказал. Как, например, когда Сэм черной завистью завидовал тому,какой Спайк тощий – Спайк возражал, жалуясь на надуманную полноту Сэма. Спайк разозлилсябы, если бы Сэм назвал его «тощим», и его легкая зависть к тому, что у Сэмаесть хотя бы "мясо на костях", тут же нашла бы выход наружу. Сэмненавидел это признавать, но, когда Спайк проявлял свои слабости, он ощущал прилив уверенности в себе, осознавая, что Спайк, в конце концов, тоже небезупречен.

Лучи солнца, проникая через стекло, нагревали лицо вздыхающего Сэма. Онсложил руки на подоконнике и уперся в них подбородком.

Прошло какое-то время, прежде чем его мысли прервал мягкий звукприближающихся шагов. Он бросил взгляд через плечо

Шаркающие ноги принадлежали высокому молодому человеку. С мягким лицом,карими глазами, темно-русыми волосами, свисающими длинной челкой спереди и тугостянутыми в конский хвост сзади. Разглядывая его, можно заметить козлинуюбородку, пару золотых колец в левом ухе, и что на его ногах пара пушистыхтапочек в форме зомби-кроликов. Выше кроликов – потертые джинсы, распахнутая клетчатаярубашка и висящий на шее серебряный пацифик на кожаном шнурке – украшение,которое он не надевал уже вечность, но сегодня решил надеть исключительноностальгии для.

С оранжевой соломинкой во рту, пустив еще несколько пузырей в шоколадноемолоко, которое нес, он поднял руку в приветственном жесте, подходя к Сэму.«Прювет» - проговорил он в нос, все еще пуская пузыри.

«Привет, пап» - ответил Сэм.

Отец Сэма, широко известный только как Сандерс, сделал большой глоток и селрядом на подоконник.

«На что смотришь, Сэм?» - спросил он.

Сэм снова вздохнул. «Чего он так долго?»

«Спайк?» - Спросил Сандерс и пожал плечами – «Может он пережидал дождь?»

«Да, может быть…» - с сомнением протянул Сэм. Раньше небольшой дождь Спайканикогда не останавливал. Это был не первый раз, когда Спайк опаздывал, простоСэму было невыносимо скучно, и он никак не мог дождаться, когда же приедетСпайк.

Сандерс усмехнулся и потрепал Сэма по коротким светлым волосам. «Ты слишкомнетерпелив, малыш» - сказал он, угадав мысли сына – «Кроме того, то, что ты таращишьсяна дорогу, не поможет ему быстрее прийти». Сандерс похлопал сына по плечу, ипрежде, чем идти обратно на кухню, из которой только что пришел, спросил Сэмане хочет ли тот стакан шоколадного молока, на что Сэм с радостью согласился.

Сэм не мог не улыбнуться, не зависимо от того как низко он падал духом,отцу всегда удавалось подбодрить его. У Сэма было два лучших друга, послеСпайка. Сандерс был для Сэма самым близким, и самым лучшим другом во всем мире.Ситуация, которая людям его возраста показалась бы странной и необычной, но,ведь и семья у них была странная и необычная. Мать Сэма бросила их, когда Сэмбыл еще совсем маленьким, так что он рос и воспитывался своим отцом-подросткоми его лучшим другом Терренсом, который, таким образом, стал дядей Сэма, иСандерс, по сути, был ему больше братом, чем отцом. Он был ребячливым,спонтанным, любящим и заботливым, веселым, всегда готовым защитить и поддержать,не смотря ни на что, и просто лучшим отцом, о котором Сэм мог бы мечтать.

Но все же Сэм всегда хотел и нуждался в настоящем брате.

Вот почему он так сильно дорожил Спайком. Спайк был сиротой, жил со своимдядей в доме где-то в лесу, был ровесником Сэма и проводил с ним все своесвободное время каждый день с тех пор, как они познакомились много лет назад.Они были ближе, чем братья, Сандерс относился к Спайку почти так же как ксобственному сыну, и Сэм был совсем не против. Будучи ребенком, он как-то дажеспрашивал у отца: могут ли они усыновить Спайка. Ответ был «нет», но Сэм понялтолько сильно позже, что это был не тот вопрос, который можно вот так простоподойти и спросить.

Сэм отлип от окна, и, глубоко вздохнув, пошел на кухню. И именно тогда вдверь позвонили.

Сэм развернулся и побежал к двери и открыл ее так быстро, что стоявший задверью мальчик его возраста с такими же, как и у него широко открытыми глазами,еще не успел убрать руку от кнопки дверного звонка.

"Что ты так долго?" - восторженно воскликнул Сэм.

"Эмм… Ну, знаешь ...", сказал Спайк и провел рукой по чернымволосам "Чак хотел, чтобы я сперва вымыл посуду и все такое, так что..."

"Ничего страшного" - улыбнулся Сэм и шагнул в сторону, чтобы пропуститьСпайка в дом - "Заходи! Папа как раз делает шоколадное молоко, будешь?После того ты прошел весь путь сюда, ты, наверное, пить хочешь.» - и тут жедобавил специально громко, чтобы отец его тоже услышал. – «хреново без машины, правда?»

Спайк не был тем, кого легко рассмешить, но он не смог сдержать ухмылку,глядя как Сэм дразнит своего безмашинного отца.

Сандерс только усмехнулся, ничего не ответив. «Рад видеть тебя, Спайк» -сказал он, выходя из кухни с двумя стаканами шоколадного молока и вручая ихСэму и Спайку. Последний, склонив голову, вежливо сказал искреннее «Спасибо, сэр»прежде чем взять стакан. Сандерс улыбнулся и ушел. Несколько лет назад он бы,вероятно, был слегка потрясен такой ярой вежливостью Спайка, и, скорее всего,покраснел от обращения «сэр» ввиду своего юного возраста, но теперь он такпривык к этому, что уже даже как-то и не задумывался. Спайк был таким со всеми старшеего – полным уважения и идеально вежливым ребенком,  из всех, кого вы когда-либо встречали. Настолько,что, к сожалению, многие пожилые люди думали, что он грубит, называя их «сэр»,думали, что он был просто проказливым подростком, насмехающимся над ихавторитетом. На него кричали и даже пару раз запускали в его сторону тростью,чтобы был повежлевие. После всего этого у Спайка развилась легкая фобия напожилых людей, и он делал все от него зависящее, чтобы не встречаться с нимивзглядом или старался уклониться, когда проходил мимо них.

Два мальчика по обыкновению сели на диван, и Сэм включил телевизор.

Толком по нему ничего не было, потому Сэм спросил Спайка, чем бы тот хотелзаняться.

Спайк пожал плечами. «Не знаю, а ты бы чё хотел поделать?»

Сэм на минуту задумался, затем предложил пойти к их старому секретномудомику на дереве в лесу. Когда было больше некуда пойти, они все еще там бываливремя от времени, или, если день был солнечный, они забирались глубоко в лес кмаленькому озеру, которое Спайк нашел когда-то (а Спайк знал лес как свои пятьпальцев), чтобы поплавать. Теперь, когда они уже больше не были детьми, внезапностало совсем нечем заняться. Все что они могли делать – это шататься по округе,болтать про всякое, читать комиксы Сэма, или просто сидеть и смотретьтелевизор, пока в голову не приходило что получше. Поединки на палках, вместомечей – это просто больше уже не дело для тринадцатилетних. Ну… Спайку былотринадцать. Сэму уже пару недель как стукнуло четырнадцать.

«А домик на дереве разве не вымок насквозь после дождя?» - заметил Спайк.

«Оу… да, ты прав» - понял Сэм – «Когда-нибудь надо будет все же починитьтам крышу.»

«Угумс» - согласился Спайк.

Последовала целая минута молчания. За ней еще одна, и еще, пока они простосидели и смотрели телевизор. Потом Спайк, что было, вероятно, вообще впервые,нарушил тишину и заговорил первым: «ну так… у тебя есть какие-нибудь новыекомиксы?»

«Есть!» - Сказал сем, и его лицо чуть просветлело – «Папа принес мненесколько в среду, за день до Дня Комиксов*, так что теперь у меня есть целаякуча новых номеров! Идем, покажу!»

День Комиксов. Сандерс был большим любителем комиксов, и на радостях, чтоего сын разделяет это его увлечение – они создали свой собственный маленькийдень комиксов: в каждый первый вторник месяца они выбирались в город и покупалимассу журналов с комиксами, на деньги, накопленные с прошлого дня комиксов вспециальной комикс-банке. Это было самое знаменательное событие всего месяца

Сэм открыл дверь в свою комнату и придержал ее, пока Спайк не прошел внутрь(Спайк никогда не входил в комнату первым, если на этом не настаивали). У Сэмав комнате  была большая кровать, почтипосреди комнаты, письменный стол, за которым Сэм иногда рисовал, рядом с ним –стенной шкаф, большая открытая коробка в углу, в которой складировались старыеникогда_больше_в_руки_не_возьму игрушки, полка над кроватью, на которой Сэмхранил комиксы, а на большом окне, с достаточно широким для сиденияподоконником, у Сэма стоял глобус и аккуратно выстроенные фигурки. Спайкзаметил среди них новые. Разве Сэм не вырос из этого? Или, может, он начал ихколлекционировать?

«Садись» - сказал Сэм и взобрался на кровать, чтобы добраться до комиксов.

Спайк подошел и сел в дальнем конце кровати.

Сэм протянул ему небольшую стопку свежих комиксов и с восторгом принялсярассказывать ему, что делал супергерой в этот раз, когда Немезида бросила емувызов, и как крут был их бой. Спайк внимательно слушал, рисуя это все в своейбогатой воображением маленькой голове. Еще в прошлом году, в аналогичнойситуации, они бы не сидели в доме и не обсуждали бы новый выпуск, они бы,скорее, вышли бы на улицу, и играли бы в супергероев – Спайку всегдаприходилось быть плохим парнем, потому что Сэм говорил, что Спайк уж оченьхорош в этой роли. Но все это в прошлом. Спайк немного скучал по тем денькам,и, он был уверен, что Сэм чувствует то же самое, но они никогда бы непризнались друг другу в этом. Все-таки, они уже были подростками: слишкомвзрослыми для таких ребячеств.

Спайк читал выданный ему номер комиксов, осторожно переворачивая страницы,глядя, в основном, на картинки и не сильно обращая внимание на текст. Есличестно –Спайк не очень хорошо читал, но, к счастью, об этом не знал даже Сэм.

«Гляди!» - внезапно прервал его Сэм, сунув клочок бумаги, нет, рисунок,Спайку перед глазами. – «Узнаешь?»

Спайк сразу узнал персонажа нарисованного Сэмом. Это был их любимый герой –ЧудоКот. «Классный!» - похвалил Спайк, художественные навыки Сэма. Сэм действительноочень хорошо рисовал, но, в основном, копировал чужие рисунки, хотя и споразительной точностью. Спайку тоже нравилось рисовать, и в этом он тоже был лучшимиз них двоих, но на рисование у него никогда не хватало ни времени, ни терпения.И его рисунки не были изображениями супергероев - это всегда были неприятные ипугающие существа из глубин его воображения. Сэму эти самые рисунки никогдаособо не нравились: они сразу и смущали и пугали его. И Спайк знал это, апотому, в отличие от Сэма, он никогда своими рисунками не хвастался.

«Ты это папе показывал?» - спросил Спайк.

«Нет, пока не показывал. ЧудоКота он не читает, считает его слишкомдетским.»

«Даа, Сандерс всегда был читателем более темных комиксов.»

«А по нему – так и не скажешь, да, Спайк?»

Спайк кивнул. Сандерс, конечно же, не был похож на того, кому понравилисьбы темные и жуткие комиксы, которые Спайк рисовал. Но Спайк тайно надеялся, чтоСандерс, быть может, как раз был из тех (если не единственным), кому быпонравились его рисунки, хотя бы в какой-то мере. Впрочем, Спайк никогда бы неосмелился ему их показать.

Сэм положил рисунок обратно на стол и сел на кровать, чтобы дочитатьнезаконченный номер, пока Спайк сидел на полу, читая последние выпускиЧудоКота, про его новые героические подвиги во спасение мира. Когда Спайк былмаленьким, он превозносил этого супергероя среди всех остальных, потому чтокогда-то прочитал, что никто не мог побить его, и по юности восприняв это буквально,он мечтал быть таким же, как и ЧудоКот, потому что тогда даже дядя Чак не смогбы его побить.

С того дня Спайк принялся тайно качаться, чтобы быть сильным настолько,насколько сможет, и в последние годы это вошло в привычку. Так он заимелвпечатляюще поджарое телосложение, чему Сэм всегда завидовал.

Часы шли, а двое мальчишек просто сидели в комнате Сэма и были занятытолько лишь чтением комиксов. За это время Сандерс успел приготовить вкусный,хоть и простой ужин и пригласил Спайка остаться поужинать вместе с ними. НоСпайку пора было возвращаться домой. Не потому, что Сандерс так сказал, нопотому что Спайк боялся быть избитым, если поздно придет домой.

Но прежде чем уйти, он спросил Сэма: "эй, если завтра солнца, хочукупаться?"

 

(с) Elise M. Syvertsen(oomizuao)

 

 

* День Комиксов – тут или про «национальный день комиксов», или про «Деньбесплатных комиксов». Я не очень в теме, потому не знаю какое событие подходитлучше. (прим. перев.)



Ссылка на оригинальный текст (англ) 
Развернуть

Каляки-Маляки ...furry фэндомы 

Купил себе граф планшет и где-то с месяц срисовывал рисуночки (до этого вообще не рисовал). И вот решил таки нарисовать своего оригинального персонажа. До этого выкидывал его в анон, сегодня увидел этот тег.

P.S. Это не штаны, это чешуя. Фуррей в теги добавить?

 
ом и /s 'V,Каляки-Маляки,каляки-маляки, Каляки-Маляки, Каляки маляки, ,разное,furry,фурри,фэндомы

Каляки-Маляки,каляки-маляки, Каляки-Маляки, Каляки маляки, ,разное,furry,фурри,фэндомы

Каляки-Маляки,каляки-маляки, Каляки-Маляки, Каляки маляки, ,разное,furry,фурри,фэндомы

Каляки-Маляки,каляки-маляки, Каляки-Маляки, Каляки маляки, ,разное,furry,фурри,фэндомы


Развернуть
В этом разделе мы собираем самые смешные приколы (комиксы и картинки) по теме Лев и гиена (+638 картинок)